В последнее время «особой фишкой» западных структур стало «развитие приграничного сотрудничества». Под этим подчас подразумевается следующее: пусть два государства не в полных ладах друг с другом, но их граничащие друг с другом регионы ведут вполне корректное и взаимно полезное сосуществование. На вопросы корреспондента «168 часов» по этой теме отвечает эксперт российской Ассоциации приграничного сотрудничества Андраник Дереникьян.
– Объясните пожалуйста для широкого читателя. что обычно подразумевается под термином «приграничное сотрудничество»?
– На практике, как правило, используется определение, содержащееся в Европейской рамочной Конвенции о приграничном сотрудничестве территориальных сообществ и властей, заключённой в 1980 г. В Мадриде. Российская Федерация, присоединившись к данной Конвенции в 2002 г., согласилась именно с этим определением. Конвенцией определено, что под приграничным сотрудничеством понимаются любые согласованные действия стран, направленные на усиление и поощрение отношений между соседними территориальными сообществами и властями, находящимися под юрисдикцией двух и более договаривающихся сторон, а так же заключение любых соглашений и договорённостей, необходимых для достижения вышеуказанных целей. Там же отмечается, что приграничное сотрудничество осуществляется в пределах полномочий территориальных сообществ и властей, определяемых внутренним законодательством каждой из сторон. При этом пределы и характер этих полномочий не могут быть изменены данной Конвенцией. С моей точки зрения данная формулировка достаточно точна и лаконична и в принципе хорошо отражает суть понятия «приграничное сотрудничество».
– Насколько с Вашей точки зрения приведенная Вами формулировка соответствует интересам приграничного сотрудничества между постсоветскими государствами?
– Полагаю, что в целом соответствует. Однако, если мы реально думаем о расширении и углублении сотрудничества, то например в рамках СНГ можно было бы относить к приграничным регионам все субъекты Российской Федерации и все субъекты, то есть, области и столичные города, других стран Содружества. Это было бы логично, так как, например Свердловская или Нижегородская области несомненно могут иметь конкретный интерес в расширении сотрудничества с какими – либо областями в Таджикистане, Узбекистане, Киргизии, или например с Ереваном. При этом общих границ у них вроде как нет, а основания для общих проектов имеются.
– Приведите, пожалуйста, известные Вам наиболее удачные примеры приграничного сотрудничества.
– Можно отметить, что достаточно успешные интеграционные процессы в Европе, которые мы наблюдали последние 30 лет, в значительной степени подталкивались именно приграничным сотрудничеством, которое и показало, что имеются все основания для расширения интеграции по самым разным направлениям как вширь, так и в глубь. И если сегодня в Европе стали возникать известные проблемы, прежде всего в финансово – экономической сфере, то они скорее вызваны не столько объективными внутренними факторами, сколько целенаправленным внешним воздействием с использование своеобразных «троянских коней».
Если говорить о каких – то относительно успешных примерах на постсоветском пространстве, то можно упомянуть сотрудничество приграничных областей России с соседними регионами Беларуси и Украины. Также известно, что опыт приграничного сотрудничества имеется в Калининградской области, а так же ряде регионов Сибири и Дальнего Востока. Говоря о других странах СНГ можно отметить сотрудничество Казахстана, Киргизии и Таджикистана с Синдзянь–Уйгурским Автономным районом Китая.
– Говоря о приграничном сотрудничестве, мы обычно имеем ввиду сотрудничество экономическое. Насколько оправдан такой подход?
– Такой стереотип скорее всего связан с нашим желанием увидеть и получить все возможные выгоды здесь и сейчас и желательно звонкой монетой. На самом же деле приграничное сотрудничество подразумевает еще и возможность расширения гуманитарных связей. В частности в сфере образования, науки, культуры, здравоохранения. В рамках приграничного сотрудничества могут открываться достаточно большие возможности по координации действий, связанных с охраной окружающей среды, водопользованием, охраной и восстановлением исторических памятников. Большие возможности связаны с развитием туризма и отдыха.
– Какие на Ваш взгляд необходимы первоочередные условия для расширения пригранично сотрудничества?
– Полагаю, что в первую очередь должна быть предъявлена добрая воля заинтересованных стран. А для этого межгосударственные отношения должны отличаться высокой степенью доверия и взаимоуважения. Если говорить о приграничном сотрудничестве между странами СНГ, то здесь важным условием успеха является осознание правящими кругами факта того, что нашему всестороннему развитию Запад не поможет в силу его не заинтересованности растить конкурентов. Думающие иначе, попросту демонстрируют далеко не святую наивность. Как нам «помогали» последние 30 лет, мы прекрасно видим.
Особо следует отметить, что важным сдерживающим приграничное сотрудничество фактором является отсутствие необходимых институциональных оснований. Достаточно странно, что за двадцать лет, прошедших с развала СССР, так и не выработана единая законодательная база. Чтобы убедиться в этом – можно проанализировать существующие пробелы в законодательствах наших стран. И здесь как раз можно вновь упомянуть дефицит реальной воли к сотрудничеству и непонятные надежды на чью–то непонятную помощь. А в реальности мы можем рассчитывать только на развитие глубоких интеграционных процессов внутри постсоветского пространства.
– Может ли с Вашей точки зрения процесс приграничного сотрудничества протекать, скажем вопреки воле центральных властей того или иного государства?
– Мне плохо представляется, как можно реализовывать проекты приграничного сотрудничества вопреки воле руководства страны, проводящего некую государственную политику. Тут правда можно сделать оговорку о том, что если в стране создан институциональный фундамент, обеспечивающий все предпосылки для успешного развития приграничного сотрудничества, то в этом случае капризы того или иного госчиновника самого высокого уровня уже не будут единственным решающим фактором, влияющим на успешность или не успешность работы на данном направлении. Субъекты сами должны выходить друг на друга с интересными инициативами, не ожидая директив центра.