– Были ли применены новые технологии в избирательных кампаниях в ходе выборов 2008 года?
– На этот раз была шире применена технология выдвижения лжекандидатов. Объединив свои усилия, они выступили против единственного оппозиционного кандидата. В деле отнятия у Левона Тер-Петросяна голосов определенных результатов достиг Артур Багдасарян (партия «Страна законов» – ред.), другие же – Арташес Гегамян (партия «Национальное единство» – ред.), Вазген Манукян (партия «Национально демократический союз» – ред.) и т.д. – в этом серьезной роли не сыграли. В ходе предвыборной кампании ощутимое воздействие оказала совершенно новая технология распространения информации посредством DVD – дисков. В условиях, когда телекомпании Армении были практически закрыты перед оппозиционным деятелем, такой способ помог ему довести свое слово до широкого населения. Организаторы PR кампании Сержа Саркисяна сделали почти все, чтобы их кандидат был представлен в наиболее худшем виде. Например, расклеивание его портретов всюду по всей стране напомнило советское прошлое, когда перед взором представал портрет только одного человека. Я с интересом наблюдал за кампанией партии «Дашнакцутюн». Здесь были попытки применения элементов западной модели предвыборной кампании. К примеру, партия организовала на улицах предварительные выборы для выдвижения одного из двух своих кандидатов в президенты. В ходе выборов заработали известные и не новые технологии фальсификаций – «карусели», сбор паспортов, стирание печатей и т.д.
– Можно ли считать выборы тестом на демократию, как относится общество к возможности своего выбора?
– В обществах наподобие нашего теста на демократию быть не может, так как мы еще не знаем, что на самом деле есть эта самая демократия. Та часть общества, которая готова продать свои голоса, применять насилия, делать все, чтобы их кандидат получил на несколько голосов больше, для этой части людей демократия является ритуалом, в основе которого нет ценностей. Это примерно то же самое, когда не верующий в Бога человек ходит в церковь и ставит там свечу. Выборы для этой части являются болезненной необходимостью, они предпочли бы, чтобы выборов вообще не было, чтобы они сами всегда оставались бы на своих местах. Для другой части общества, с моей точки зрения, выборы рассматриваются не как экзамен по демократии, а как средство изменения своей жизни. Причины, из-за которых они хотят этих изменений, могут быть, конечно, разными, но люди хотят, чтобы их голоса были применены по своему предназначению. Для наблюдателей извне, конечно, Армения сдавала тест на демократию. Но как она это сделала – другой вопрос. Прошедшее после выборов время показало, что люди пытаются защитить свои права, и в их числе – право изменения власти посредством выборов. В выборах участвовало огромное количество избирателей, которые, даже осознавая, что результаты будут сфальсифицированы, попытались своим голосом воздействовать на процесс, а после вышли на площадь, мирными митингами продемонстрировали свое несогласие с совершенными фальсификациями. По сравнению с прошлыми годами гражданская активность людей проявилась в большей степени.
– Насколько эффективны институты местных и международных наблюдателей?
– В целом наблюдательные миссии в мире эффективны и обеспечивают какой-то контроль. Но западные наблюдатели, пребывая в такие страны, как наша, выполняют свои функции с некоторыми издержками, считая, что нарушения – это результат нашего недостаточного понимания демократии. Первичные их оценки нынешних выборов были положительными. Но интересно то, что случилось потом. Вдруг они поняли, что сейчас общество воспринимает их оценки не так, как они ожидали, как это было во время прошлых выборов. Они поняли, что общество, хотя и фрагментарно, но развивается, и все, что говорится, оно воспринимает неоднозначно. Столкнувшись с предельно жесткой реакцией на свои оценки, с откровенным неприятием своей деятельности, наблюдатели были вынуждены более серьезно отнестись к вопросу, глубже изучить его, и в результате оценки наблюдателей были изменены. Эффективность деятельности института наблюдателей зависит от общества. Если общество ставит требования перед наблюдателями, показывает свое недоверие, то и их подходы, отношение меняются. Если нет внутренней потребности, то наблюдатель – это временный человек, его действия предельно просты – прибыть, сделать заметки, уехать. Если в обществе не будет потребности, стремления и базы для достижения цели, то силы извне не смогут никогда повлиять на развитие ситуации. Думаю, что во время этих выборов общество было готово требовать уважения своей воли, своего достоинства. Это было обусловлено тем обстоятельством, что четко проявлялось оппозиционное поле, был сильный оппозиционный деятель, который сумел объединить не только либеральные круги, а вообще ту часть общества, которая была недовольна сложившейся ситуацией и выступала против нее. В результате развития некоторых институтов малого и среднего бизнеса был сформирован средний слой, который захотел жить в более современном государстве, быть более защищенным, иметь независимую судебно-правовую систему и свободы. Я думаю, что перед властями и наблюдателями эти требования были поставлены именно средним слоем и молодежью. Что касается местных наблюдателей, то видимо какую-то работу они провели, но их было почти не видно. Наши власти особо не стесняли себя перед нашими собственными наблюдателями.
– Как воспринимаются оценки международных наблюдателей в Армении?
– Смотря кого вы имеете ввиду. Например, для Общественного телевидения и властей было достаточно первое предложение из оценок международных наблюдателей – «Выборы в основном соответствовали международным стандартам». В следующих предложениях этих оценок были довольно серьезные замечания, но все это их не интересовало. Здесь было бы правильнее, конечно, трезво смотреть на ситуацию. В конце концов, задача людей заключается не в том, чтобы верить или не верить этим оценкам. Каждый видел, что происходило до выборов, во время выборов и после них. Сработал следующий механизм: люди стали сравнивать оценки наблюдателей со своим личным опытом, знанием, представлениями, сформировавшимися в результате полученной информации, и сделали свои личные выводы. Если бы эти оценки совпали с их личными выводами, то избиратели были бы довольны. Не совпали, и люди стали требовать и искать причины, не поверили наблюдателям. В результате оценки наблюдателей, как я уже сказал, были изменены. Наблюдатели глубже подошли к вопросу только тогда, когда перед ними были поставлены требования, также и по той причине, что определенные группы общества стали тщательно изучать, обсуждать, и попытались понять причины, побудившие выносить ту или иную оценку.
Беседу вела Л. Назарян