Нынешняя армянская и азербайджанская молодежь сформировалась в условиях различных процессов карабахского конфликта. Настроенные друг против друга с большей или меньшей агрессивностью молодые армяне и азербайджанцы – это те части двух обществ, у которых нет опыта общения друг с другом, их представления о противоположной стороне – это знания, которые они получали и получают «на своей стороне». Основной способ их общения – это интернет-дискуссии, которые периодически становятся причиной массовых драк в зарубежных странах (как это случилось в январе 2008 года с армянскими и азербайджанскими студентами, живущими в Москве). Какие общие и характерные определения можно дать сегодняшней молодежи по сравнению с другими сегментами своих обществ, или же по сравнению со своими сверстниками из противоположной стороны?Насколько хорошо знает молодежь «врагов армян» и «врагов азербайджанцев»? Этот второй блок нашего исследования посвящен проблемам нынешней армянской и азербайджанской молодежи. В публикующихся ниже двух интервью, которые кроме газеты «168 часов» без изменений выпускаются и в азербайджанской газете «Новое время», армянский и азербайджанский психологи представляют особенности психологии, свойственной «конфликтующей молодежи».
Центр «Регион »
«Свободные коридоры» для сотрудничества
Интервью с завкафедрой психологии Университета им. Гр. Ачаряна, этнопсихологом Давидом Джамаляном
– Сильно ли отличается нынешнее поколение 20-летних от 20-летних горячей стадии (1988-1994 гг.) карабахского конфликта, от своих сверстников вашего поколения?
– Конечно, между молодежью 1988-1994 гг. и сегодняшними 20-летними есть определенная разница. В годы активной фазы конфликта довольно четко стали выражаться патриотические позиции армянской молодежи. В послевоенный период произошел спад ценностей, что было обусловлено экономическими трудностями. Победа отодвинула в сторону агрессию против азербайджанцев, и общество сконцентрировалось на решении бытовых вопросов. Сегодняшней молодежи более свойственно «повседневное мышление» – она сама, ее окружение, материальные ценности. Разница заключается, пожалуй, в этом. Но я должен отметить одно весьма важное обстоятельство: если возникнет какая-либо острая политическая ситуация, то национальное самосознание молодежи, возможно не с пафосом 1980-1990 годов, но обязательно проявится. Это – здоровая защитная реакция, и закономерность. Еще об одном важном факте: сейчас почти все молодые люди служат в армии, и на линии фронта, где иногда происходит перестрелка, укрепляется их патриотическая позиция. Национальное самосознание у сегодняшней молодежи задвинуто на второй план, но оно не исчезло.
– Сегодняшняя молодежь сформировалась в условиях карабахского конфликта, насколько сильно он повлиял на ее мировоззрение?
– Для психолога представляют интерес также и бытовые примеры. Часто во время застолий, на разных встречах молодые люди поднимают тост за погибших и за тех, кто служит в армии. Это – не случайно, нет такой семьи, которую война не затронула. Война оказала ощутимое психологическое воздействие на сегодняшнюю молодежь тоже, она гордится тем, что мы все преодолели комплекс жертвы, смогли защитить сами себя, есть уважение к воевавшему человеку, вообще к человеку в военной форме. Хотя, как я уже сказал, на первом плане у нынешних 20-летних стоят материальные ценности.
– Насколько силен образ врага -азербайджанца у молодежи, на основании каких знаний, какого опыта формируется этот образ у молодежи?
– Сегодня в Армении нет политической силы или политического деятеля, выступающего за войну, или же пропагандирующего ненависть к азербайджанцам. В представлениях армянской молодежи образ врага азербайджанца формируют сами азербайджанцы. Довольно вспомнить общеизвестные события последних лет.
– Как Вы считаете, сегодняшняя молодежь верит в мирное будущее, мирное соседство армянского и азербайджанского народов, могут ли личные общения между представителями молодежи конфликтующих сторон оказать радикальное воздействие на восприятие, формирующееся в результате пропаганды образа врага?
– Сразу могу сказать, что межличностные общения не могут иметь коренного воздействия на решении конфликта. Личные связи и общения, безусловно, понижают степень вражды, способствуют преодолению стереотипов образа врага. Сегодня организовываются двухсторонние встречи, мероприятия, в ходе которых люди знакомятся друг с другом и общаются. Но трудно не заметить, что нормальные и теплые отношения формируются в тех случаях, когда стороны изначально договариваются не затрагивать вопросов межнациональных противоречий. Практика показывает, что споры возникают тогда, когда предмет дискуссии касается сферы национальных интересов. Значит, если у армянина с азербайджанцем есть необходимость общения и сотрудничества друг с другом, то они заранее договариваются не касаться темы межнациональных отношений и национальных интересов. К примеру, работающие в России армянин и азербайджанец заранее договариваются о том, что это – спор между их правительствами, они сами не имеют отношения к этому спору, и начинают совместно заниматься бизнесом, или же противостоят русскому шовинизму, что является их общей проблемой. Во время этих встреч, этой совместной работы кажется, что все, наступил конец вражде, и люди подружились. Но это – ложное впечатление, так как в иных условиях, при других обстоятельствах, еще вопрос – как проявят себя эти «друзья»? Что касается мирного будущего, то молодежь, как я понимаю, хочет верить в него, но реалии свидетельствуют, что такие перспективы – это чрезмерно оптимистические прогнозы.
– Насколько стратегически верно прививание у молодого подрастающего поколения стереотипов образа врага, как и с какими проблемами может быть связан процесс преодоления, трансформации этих стереотипов?
– Думаю, что не надо специально и целенаправленно формировать у молодежи образ врага в лице азербайджанцев. Неправильно искусственно настраивать молодежь только на нетерпимость, в ее сознании обязательно должны оставаться и свободные коридоры для сотрудничества. Но в то же время не надо забывать, что мы живем по соседству со своими врагами, и бдительность должна быть всегда. Здесь нужно придерживаться средних позиций. Что касается вопроса, с какими проблемами связан процесс преодоления или трансформации этих стереотипов, то, как я уже сказал, межличностные общения всего лишь задвигают на второй план агрессию, возникшую в результате столкновения этнополитических интересов, и эта агрессия может активизироваться снова в любой момент.
Есть страны (например, Греция и Турция, Пакистан и Индия, Япония и Россия), национальные интересы которых не только не совпадают, но и сталкиваются, но тем не менее, у них развиваются экономические отношения. Такой подход, с моей точки зрения, может способствовать преодолению или трансформации стереотипов.
Интервью Лены Назарян