Ожоговый хирург, доктор медицинских наук Норайр Давидян возглавляет Министерство Здравоохранения с июня 2003 года. Несмотря на то, что Н.Давидян отлично учился в школе и Медицинском институте, уже несколько лет деятельность его ведомства на ежегодном отчете перед правительством удостаивается удовлетворительной оценки. Не совсем ясно, согласен ли министр с механизмом цифровой оценки деятельности.
– Если на майских выборах АРФД не сумеет составить парламентское большинство или “Дашнакцуцюн” вновь станет частью коалиции, кого бы вы хотели видеть на своей должности или отрасль вновь будет доверена вам?
– На предложенной мне коалиционным правительством и моей партией должности (не секрет, что это партийный портфель) я попытался осуществить позицию состоящей в коалиции партии “Дашнакцуцюн”. Что касается выборов, я уверен, что партия найдет свое достойное место в парламенте. Если “Дашнакцуцюн” войдет в коалицию, и портфель министра Здравоохранения вновь останется за ним, то партия сама решит, оставить Давидяна на должности или нет. Я не вижу в этом ничего ужасного. Я врач, всегда занимался этой деятельностью и никогда не входил в зависимость от своей должности. В республике есть много достойных врачей, кому можно доверить должность министра.
– Как вы думаете, какая система здравоохранения эффективнее: платная или бесплатная?
– В сфере здравоохранения должны работать обе системы – и государственная, и частная. Частные медицинские учреждения работают в соответствии с нашими рекомендациями. Я сторонник обеих систем.
– Частные клиники – для имущих.
– Я так не думаю, все наши частные клиники охвачивают госзаказ для обслуживания социально необеспеченных слоев населения. Мы должны сделать все, чтобы уровни медицинского обслуживания государственных и частных учреждений не уступали друг другу.
– Мы подошли к теме госзаказа, которая хоть и замучена средствами массовой информации, тем не менее обойти ее невозможно. Жалоб на эту сферу очень много. Нельзя ли все годовые надбавки к бюджету здравоохранения (около 20-25%) и средства, предусмотренные на улучшение качества госзаказа направить на одну отрасль, скажем, родовспоможение?
– А почему на родовспоможение, а не на инфекционный или хирургический блоки. Это неправильный подход, нельзя избрать одну отрасль и развивать только ее. Здравоохранение – взаимосвязанная структура. Финансовое распределение должно быть пропорциональным. Тем более, что у нас быстрыми темпами развиваются сердечно-сосудистая, урологическая, реабилитационная отрасль. Нельзя концентрироваться на одной отрасли, мы имеем дело с больными.
– В чем заключается основная проблема сферы.
– Здравоохранение – это сфера, в которой всегда недостаточно финансов. Хотя я должен отметить, что с 2002 года наш бюджет возрос в 3-4 раза, у нас не бывает финансовых задержек. Бюджет здравоохранения постоянно растет. В пролшом году было выделено 1 млрд драм на ремонт учреждений, в основном в сельской местности. Второй год мы приобретаем новейшее медицинское оборудование, 80-90% которого направляется в районы.
– Как будет решен вопрос вакантных мест врачей в сельских местностях?
– Честно говоря, я сторонник системы, существовавшей в советские времена. Врачи, которые направляются в районы, становятся лучшими специалистами. Может это противоречит правам человека, но студент, который учился по госзаказу, должен отрабатывать в селе. Во всяком случае, разрабатываются все императивные, стимулирующие условия: в первую очередь мы планируем повышение заработной платы. Достигнута договоренность с главами администраций отдаленных районов о предоставлении врачам жилой площади. Уже есть желающие жить и работать в сельской местности. В министерство Здравоохранения обращаются не только о помощи, но и с предложениями, не только от врачей, но и больных и обычных граждан. Я должен отметить, что на протяжении прошлого года было принято более 4.000 посетителей. Основную часть вопросов “горячей линии” министерства составляют вопросы, касающиеся лечебной отрасли. Если раньше люди жаловались на отсутствие лекарств, то теперь этой проблемы нет.
– Говорят, что люди стали требовательнее к предоставляемым государством и по госзаказу лекарственным препаратам?
– Это очень хорошо. Все делается для них, однако мы разъясняем им, что есть лекарства, которых у нас, тем не менее, нет.
– В прошлом году были зарегистрированы задержки при раздаче инсулина. С чем это было связано?
– Да, было небольшое опоздание, однако от этого не пострадал ни один больной. Это тщательно разработанная система. За последние 3 года у нас не было срывов, полагаю, их не будет и впредь. Уже два года мы предоставляем больным человеческий инсулин. Это, конечно, дороже, но здоровье людей дороже. И уже три года мы обеспечиваем потребность в инсулине полностью. Должен отметить, что возросла осведомленность народа. В 2006 году на освещение отрасли было выделено 25 млн драм. Полагаю, люди должны быть осведомлены, в том числе и о том, что государство делает все для охраны их здоровья. В прошлом году фактически бесплатным стало поликлиническое обслуживание. Считают его популизмом или нет – не важно. Таким образом мы экономим средства уже на стадии диагностики заболевания.
– Как бы диагностика не была бесплатна, лечение предполагается вне поликлиники.
– Стала бесплатой экстренная медицинская помощь, и люди стали чаще и легче посещать поликлиники. По предварительным данным, в 2006 году посещения возросли в 30-40 раз. Конечно, есть проблемы, жалобы, даже негативное отношение к некоторым медработникам, поскольку это огромная масса людей. Бога ради, я не пытаюсь идеализировать всех медработников, однако все это мелочи по сравнению с работой и достижениями, имеющимися в сфере здравоохранения. У нас понизился уровень смертности, возросла рождаемость, что говорит не только об имидже здравоохранения, но и общем социально-экономическом развитии страны.
– Однако, господин министр, по статистическим данным, в период с января по сентябрь 2006 года коэффициент смертности в Армении возрос на 0,3 промилей.
– В 2006 году уровень смертности понизился. Мы единственная страна СНГ, которая перешла на европейские стандарты учета детской смертности. К примеру, в прошлом смерть до 7 дней не причислялась к детской смертности, что включалось в коэффициент смертности. Согласно требованиям Всемирной Организации Здравоохранения, коэффициент материнской смертности определяется в разрезе трех лет, то есть из расчета на 100 тысяч живорожденных. В странах, где население меньше 5 млн, статистические данные определяются на основе трехлетних отчетов.
– В прошлом году вы отметили, что в Армени насчитывается 100-150 тонн просроченных лекарств, набравшихся от гуманитарной помощи. Нам известно, что еще в 1996 году по решению правительства Министерствам Охраны природы и Здравоохранения было поручено отрегулировать эту проблему. Для уничтожения лекарств существуют не требующие затрат методы, почему этот процесс так задерживается?
– Этот вопрос подлежит решению совместно с Министерствам Охраны природы, поскольку существует серъезная экологическая проблема. В советские времена препараты просто сжигали, в настоящее время унас нет на это права. Просроченные лекарства накопились в основном после землетрясения 1988 года. На протяжении последних лет в Армению не поступил ни один просроченный препарат. Да, эта проблема существует. И она будет решена в этом году совместно с МОП. Они будут сожжены в специальных печах при высокой температуре.
– Было предложено сжечь лекарства в печах заводов по производству цемента или гаджа.
– Да, но мы не можем обязать их. Это химические соединения, стеклянные ампулы и полиэтиленовые упаковки могут повредить печи. В Армении нет крематориев, при их наличии вопрос решился бы беспрепятственно. Рано или поздно крематории будут созданы, мы последуем примеру европейских стран. Как бы кремация ни противоречила национальному менталитету, это самый верный вариант и с экологической, и с нравственно-психологической точки зрения. Я, конечно, не могу противостоять заповедям Христа, поскольку главная из них для меня “Не суди, да не судим будешь”.
– В прошлом году в прессу просочились слухи о том, что от американского миллионера Джона Ханстмана поступило предложение о создании в Ереване современного Урологического Центра. Насколько обоснованны эти слухи? Ведь у нас уже есть национальный Урологический Центр.
– Да, от них поступило подобное предложение. Возможно, в ближайше время будет подписано соглашение и на отдельной базе будет создан Урологический Центр. Американцев удивило то, как можно строить больницы напротив кладбища. Это наследие, оставшееся с советских времен. Реально ни кладбище, ни больницы невозможно переместить. Это отрицательно влияет на больных и психологически, и эстетически.
– Вы отметили, что являетесь сторонником крематориев, что приемлется во всем цивилизованном мире, но не в Армении. В некоторых странах приемлема также эфтаназия – быстрая смерть по просьбе смертельно-больных. В Армении она так же запрещена проектом закона “О здравоохранении”.
– Как христианин, я против эфтаназии, поскольку данную Богом жизнь нельзя отнимать. Я категорически против убийства больных медиками, насколько тяжелым не было бы состояние больного. Возможно, многие считают это милосердием, но мы имеем дело с человеческой жизнью, если даже через боль.
– Господин министр, нам известно, что у вас есть большая коллекция статуэток. Расскажите о своем хобби.
– Всю жизнь я любил коллекционировать. В раннем возрасте я собирал спичечные коробки, затем коллекционировал марки, Марки книги были моей слабостью. В одном углу своей квартиры я “размножаю” большое количество статуэток, в основном это статуэтки солдат 16-17-ого веков. Что касается искусства и литературы, для меня это, наверно, образ жизни или слабость, У каждого есть слабости.