Восемь дней подряд в НС шли дебаты по проекту государственного бюджета 2007 года. Руководители почти всех государственных ведомств и структур были довольны увеличением выделенных им средств. Особняком стоит среди них Налоговая служба. Ей особо радоваться нечему, поскольку почти вся тяжесть по пополнению бюджета – 97,6% – ложится имено на нее. Об имеющихся в налоговой смфере проблемах, об оценках и предстоящих шагах Государственной налоговой службы (ГНС) и пойдет наш разговор с главой этой структуры Феликсом Цолакяном.
– Первой и основной функцией налоговой службы является обеспечение поступления налогов. Это сверхзадача, по уровню выполнения которой оценивается и эффективность работы налоговиков. Приведу несколько цифр. За 9 месяцев нынешнего года налоговые органы собрали 154 млрд драмов налогов. Для срвнения отмечу, что за тот же период 2005 года было собрано 124 млрд, а в 2004-м – 101 млрд. Это значит, что динами идет по нарастающей. Скажу также, что ГНС занимается также сбором социальных выплат: с января по сентябрь 2006 года они составили 54,4 млрд драмов. В 2005-м сбор соцвыплат составил 45 млрд, а в 2004-м 34 млрд драмов. Как видите, разницы более наглядна. К концу года их сумма составит 74 млрд драмов. Плановое задание по сбору соцвыплат мы, можно сказать, уже выполнили – проблем здесь нет.
– А каково соотношение между видами налогов?
– Довольно значительно вырос удельный вес прямых налогов. Из общей суммы в 154,4 млрд налог на прибыль составил 48 млрд, а подоходный налог – 24 млрд драмов. По сравнению с тем же периодом прошлого года поступления по линии налога на прибыль выросли более чем на 13 млрд драмов. Мы имеем рост по всем видам налогов.
– Из этого видно, что прямые налоги составили около половины всех денежных поступлений. Какой будет эта пропорция в будущем году?
– В абсолютных цифрах у нас будет прирост по всем позициям. Однако какой будет точная пропорция, я сказать не смогу. Кроме того, бюджет находится еще в стадии обсуждения, так что окончательные цифры – какими должны быть поступления по линии налогов, – еще неясны.
– В проекте бюджета соотношение налоги/ВВП определено в 15,7% – вместо прошлогодних 14,7%. Министр финансов и экономики Вардан Хачатрян назвал эти 15,7% «претенциозными». Вы тоже так считаете?
– Вардан Хачатрян сказал так, поскольку подобрал неточное слово. Вообщето соотношение налоги/ВВП у нас выросло очень ненамного. У нас не было такого роста, как заявленный на 2007-й 1%. Все мы понимаем, что в развитых странах это соотношение превышает 20%. Однако что касается соотношении налоги /ВВП, то здесь есть одно важное обстоятельство, которое часто не учитывается. Это структура нашего ВВП. Так, сельское хозяйство имеет в ВВП очень большой удельный вес, но оно не облагается налогами. В мире нет другой страны, где были бы созданы столь льготные условия для какой-либо отрасли. Возьмем какую-нибудь страну, где сельское хозяйство составляет, как и в Армении, 30%, и посмотрим, что там происходит. Льготы в других странах предоставляются по-другому – там дотируемое сельское хозяйство платит налоги.
Другой важной отраслью, формирующей ВВП, является строительство. Здесь у нас имеются проблемы с налогообложением индивидуального строительства. Имеются и другие отрасли, например, по огранке алмазов. Да люди работают, открывают новые рабочие места, приносят пользу, но налогов нам не платят – они освобождены от них.
У нас существует довольно большая система налоговых льгот – программы «Тысячелетия», фонд Линси и т. д. Они ведь тоже входят в ВВП, но и у них имеются льготы. Если учесть все это, то мы убедимся, что соотношение налоги/ВВП у нас неплохое.
Нас вообще много критикуют за соотношение налоги/ВВП, и я вот что хочу сказать по этому поводу. Перед нами стоит конкретная задача – собрать такую-то сумму. И мы эту задачу выполняем. И как бы нас ни критиковали, мы свое дело делаем. За последние 4 года не было ни одного случая, чтобы мы не выполнили свою задачу по сбору налогов. Закон о бюджете – один из самых важных законов государства, и мы этот закон не нарушаем. Я не говорю, что мы все делаем правильно. У нас тоже бывает много ошибок, упущений, недостатков.
– Несколько месяцев назад правительство представило НС законопроект, касающийся налогообложения многоквартирных домов. Этот закон как-то повлияет на увеличение налоговых сборов?
– Обязательно повлияет. Этот закон уже принят в первом чтении. Скажу также, что мы потеряли порядочно времени в связи с изменениями в этом законопроекте и столкнулись с довольно серьезными трудностями.
По новому закону мы не предлагаем: давайте пересчитывать и т. д. Физическое лицо имеет право построить для себя любой дом. После строительства закон позволяет ему распоряжаться 10% построенного им дома, но не более чем 500 квадратными метрами, поскольку в многоквартирных домах 10% могут составить огромную площадь. Мы говорим: эти 500 метров строй для себя, то есть они не облагаются налогом, но за остальное надо платить! Застройщик должен показать свои цифры – как положено, по соответствующим рыночным ценам, и не меньше, чем предусмотренная кадастром стоимость имущества. То есть, он не может, как сейчас, сказать, что продал квартиры по 50 долларов за квадратный метр. Есть застройщки, которые строят целые кварталы из небольших домов, особняков, коттеджей. Мы говорим: строишь квартал? Прекрасно, четыре коттеджа твои – можешь подарить один теще, один другу или родственнику. Этот же человек может построить 10 кварталов в разных местах, а теща его – иметь 10 домов, скажете вы. Ничего, пусть. Пусть платит налог государству и владеет чем хочет.
– Г-н Цолакян, в прессе высказывались опасения, что поскольку год предвыборный, то олигархи начнут тратить деньги на предвыборную кампанию, налогов платить не будут, и бюджет понесет убытки. У вас нет таких опасения?
– Рабочий опыт подсказывает, что опасаться можно всего. Но я не считаю, будто эти люди только и думают о том, как потратить деньги, чтобы стать депутатом. Этот же человек прекрасно понимает, что потраченные деньги могут принести ему гораздо меньше голосов, чем выплаченные налоги, его имидж, его место в списке крупных налогоплательщиков. Это политика! А тот контингент, о котором вы говорите, уже довольно зрелые люди в политике, они не прежние. Изменились и методы: люди сегодня хотят более цивилизованно предстать перед обществом. Кроме того, мы слишком любим употреблять слово «олигарх». Для налогового ведомства нет особой разницы, что один платит много, другой мало – если они платят столько, сколько положено. Оба они налогоплательщики, и наша забота – нормально работать с ними обоими. Да, олигархи платят больше, чем другие, но в совокупности все остальные платят больше них. Если нормально не работать с другими, то с 20-30 хоть и крупными налогоплательшиками бюджет не наполнить. И мнение, будто выполнение бюджета зависит от выплат нескольких крупных налогоплательщиков, – неверно. Я так не считаю. Это непрерывный рабочий процесс: кто-то будет платить больше, кто-то меньше. И с тем, что из-за предвыборных процессов сбор налогов уменьшится, я не согласен. Я склонен даже считать, что наоборот – увеличится.
– Получается, что место в списке круппных налогоплательщиков может использоваться нашими бизнесменами для собственного пиара?
– А оно и сейчас используется! Люди начали обращать внимание на занимаемые ими места. Начали даже ругаться из-за знаков после запятых. Начали спорить с нашими низовыми звеньями: вы эти наши деньги не указали! Или: мы чем виноваты, если эти деньги оприходованы и не видны? Есть крупные налогоплательщики, которым государство потом возвращает часть выплаченных ими налогов. Они не видны в списке крупных налогоплательщиков, поэтому недовольны. А когда мы отвечаем, что учитываем только фактически выплаченные суммы, нам говорят: значит, ваш список неправильный! Посмотрите, хотя Зангезурский медно-молибденовый комбинат и не является экспортером, он – крупнейший налогоплательщик. Он дает нам те деньги, которые ему дают экспортеры. Например, «Чистое железо» – экспортер, «Молибден продакшн» – тоже. Они покупают в Зангезуре сырье, перерабатывают его и поставляют за границу. Выплаченные ими за экспорт суммы становится переплатой, поскольку НДС они уже уплатили Зангезурскому комбинату. Но эти налоги экспортеров не виды. Если учесть эти их переплаты, то три организации-экспортера заняли бы место в списке крупнейших налогоплательщиков.
– То есть, у крупных экспортеров нет заинтересованности фигурировать в списке крупнейших налогополательщиков?
– Да нет, конечно же есть! У нас много налогоплательщиков, которые хотели бы встретиться со мной, обсудить эти вопросы. Кроме того, мы обращаем большое внимание на виды налогов. Например, если кто-то является крупным налогоплательщиком и платит большие налоги, но вылачиваемые ими прямые налоги невелики, мы проводим проверку. А те, у кого соотношение налогов выглядит логичным, не вызывает у нас подозрений, пусть даже он стоит несколько ниже в списке.
– Как получается, что вашае ведомство, налогоплательщики, пресса, общественность очень интересуется списком крупнейших налогоплательщиков, а министр финансов и экономики Вардан Хачатрян даже не знаком с ним?
– Я не думаю, что г-н Хачатрян не знаком с этими списками. Мы и сами не успеваем вовремя проанализировать их. Пока разбираемся с одним списком, пора уже публиковать следующий. В данном случае очень хорошо, что сами налогоплательщики проявляют к ним интерес. А разницу и результаты ыы почувствуете уже в декабре.
– Какую же разницу мы сможем почувствовать?
– Обратите внимание: те, кто будут в политике, в декабре покажут себя в списке крупнейших налогоплательщиков. Нет, они не то что не платили налогов, а сейчас вдруг решили платить – они просто будут работать чище и аккуратнее. Есть крупные налогоплательщики, которые представлены в списках несколькими предприятиями. И они нередко возмущаются: почему вы представляете меня «враздрызг»? Я хочу сказать, что при изучении списка надо быть внимательным и учитывать также то, сколькими предприятиями представлен тот или иной бизнесмен и сколько он заплатил в общей сложности. Надо суммировать эти выплаты, сгруппировать, сравнить с показателями прошлого года и только потом делать выводы. И, в конце концов, в чем заключается наша задача – в том, чтобы аккуратно собирать налоги или в том, чтобы дискредитировать человека?
– Но ведь и журналистам не всегда просто узнать, кому сколько и каких компаний принадлежит! Имена хозяев ведь в списках не указываются.
– Это так, но имена собственников публиковать не следует, поскольку многие из них не являются реальными хозяевами. Депутат не имеет права заниматься предпринимательской деятельностью. Поэтому этот человек нигде не фигурирует. И когда говорят: то-то принадлежит тому, а вот это – тому, то это относительно. Укажи мы имена, кто-то может заявить: я ко всему этому отношения не имею! Это вовсе не проблема защитить кого-то или, наоборот, «кинуть». Я просто хочу сказать, что делать все, в том числе и критиковать, надо с умом. А критиковать, конечно, есть много чего. Но критика эта должны быть объективной, человечной, без излишнего энтузиазма. Возьмем другое. Некоторые говорят: ага, раз вы в следующем году соберете больше налогов, то не иначе как с «тени», а это значит, что «тень» существует, и вы знаете, где именно. Так что же теперь – лучше бы нам не собирать, а оставить все как есть? Да и почему только с «тени»? Налоговые поступления увеличатся также за счет экономического роста, улучшения администрирования. Все надо рассматривать в сравнении. Если хотите, мы прямо завтрашнего дня можем подойти ко всем магазинам по всей строгости закона. И что тогда будет? А то, что многие из них закроются! Ну так как, по-вашему, плохо это или хорошо, что мы пытаемся улучшить положение со сбором налогов без излишнего шума? Радоваться надо по этому поводу или негодовать? Нельзя давать абсолютных безапелляционных оценок – все относительно, поскольку есть границы.
– Значит, важны не только чисто цифровые показатели?
– Конечно! В силу нашей работы мы имеем дело с судьбами десятков тысяч людей. И дело обстоит вовсе не так, что мы сидим и занимаемся только черствой бухгалтерией, подбиваем бабки и говорим: ну все, деньги собраны, мы свое дело сделали! Есть апелляционная комиссия и есть люди, которые несогласны с составленными нами актами. Есть тысячи всяких вопросов, идут обсуждения, рассмотрения. В результате обсуждений цифры могут измениться, может быть назначена новая проверки. Мы вовсе не хотим идти по пути, который повредил бы бизнесу, заставил бы закрыть его. Что и говорить, имеются и те, кто уклоняется от уплаты налогов, причем такие, кто делает это очень грамотно и на них работают очень высококвалифированные специалисты. Но у налоговой службы нет никакого желания разрушать бизнес даже такой категории людей – если он законный. Просто люди зачастую не видят или просто не хотят видеть это.
– С точки зрения борьбы с коррупцией большое значение придается закону о декларировании доходов и имущества физических лиц. Он уже принят. Как вы считаете, насколько этот закон поможет в борьбе с коррупцией?
– Прежде всего замечу, что этот закон создает возможность для многостороннего контроля. Установлены четкие механизмы, связанные не только с представлением или непредставлением такой декларации, но и с ее содержанием. Пока еще рано говорить о том, как будет действовать этот закон, поскольку четкий порядок еще не установлен. Наши специалисты сейчас изучают в США порядок и механизмы привлечения к ответственности в случае нарушений. Сейчас существует ответственность лишь за непредставление или непредставление в срок декларации, но наказания не очень строгие – они скорее административного и морального характера. Теперь же наказания будут заключать в себе и правовые аспекты. Правда, сказать, что в странах, где имеются такие наказания, коррупции нет, тоже было бы неверно. Но я могу сказать, что да, для нашей страны этот закон явится серьезным рычагом в борьбе с коррупцией. Хотя, повторяю, одним этим коррупцию не искоренить.
– В последнее время много говорится о сверхприбылях, получаемых крупными импортерами вследствие укрепления драма. Звучат призывы к принятию закона, который позволил бы обложить налогом эти сверхприбыли. Собирается ли Налоговая служба выступить инициатором такого законопроекта?
– Такая задача перед нами сейчас не стоит. Не думаю, что получаемые от импорта сверхприбыли нуждаются в отдельном законе. Можно просто внести изменения в действующий закон. Впрочем, с другой стороны, это и не наша задача. Этим вопросом должно заняться скорее Министерство финансов и экономики. Это уже вопрос экономической политики, и здесь нужен всесторонний анализ. Но я, разумеется, согласен с тем, что если кто-то получает сверхприбыль, то должен платить и соответственный налог с этой сверприбыли. Но вот каким образом это сделать – уже другой вопрос. Может быть, действующий закон выполняется плохо, а может, действительно нужны новый закон или изменения в старом.