Как и в предыдущие годы, 27-го октября политические деятели, члены правительства, депутаты НС в разное время дня небольшими группами посетили могилы своих коллег, расстрелянных 27-го октября 1999 года в зале НС.
Созданы все условия и возможности не столкнуться друг с другом. Во дворе НС установлен памятник, к которому каждый может положить цветы и, отодя на шаг, склонить голову. Вторым местом, является Пантеон, где также можно почтить память погибших и возложить цветы к их могилам. Те же, кто не желает сталкиваться в Пантеоне с родными погибших, могут прийти в мемориал Ераблур. Есть, впрочем, и четвертый, наиболее предпочитаемый, особенно президентом, вариант – вообще никуда не ходить, что вот уже который год подряд усердно делает Р. Кочарян.
Заметим, что общественная активность в тот день была невелика. Однако общественная активность была не слишком велика не только в этом году. Если помните, после того теракта попытались каждое 27-е октября проводить митинги-демонстрации под лозунгом «Нет террору!» И хотя эти акции протеста были не особенно многолюдны, они, тем не менее, являли собой попытки активного ожидания правды о тех событиях. Если же выйти из поля фальшивых чувств, то надо бдет признать, что раскрытие преступления уже мало кого волнует. У каждого преступления есть свой логически обусловленный срок выявления истины, после которого она объективно уже не вызывает интереса. По истечению этого «срока давности» преступление уже не имеет иного значения, помимо чисто «спортивного интереса» и восприятия в качестве прецедента. Многие годы спустя после преступления, когда его исполнители и возможные заказчики оказываются уже людьми преклонного возраста или даже давними жителями мрачного Аида, информация о мотивах преступления и его реальных организаторахможет послужить разве что материалом для занимательного научно-популярного фильма или детектива.
Общество уже дало свою оценку убийцам, назвав их «законченными подонками», и у каждого из членов этого общества имеется своя собственная версия происшедшего, поскольку никаких ожиданий, что прозвучит близкая к истине официальная информация, уже нет. Вот так.
Не ждут, что преступление будет окончательно раскрыто, и политические силы, поскольку ждать в данном случае означает активно действовать, требовать, настаивать. Семь лет прошло с 27-го октября 1999-го года, но и теперь мы знаем о тех событиях ровно столько, сколько и на следующий день после преступления. Просто за эти семь лет при непонятных обстоятельствах этот мир покинул целый ряд важных свидетелей, в той или ино мере связанных с этим преступлением. В свое время военный прокурор Гагик Джангирян утверждал, что уверен – за спиной Унаняна стояли люди, что он со своей группкой вряд ли мог осуществить то, что умудрился сделать. В обоснование г-н Джангирян приводит расследование по выделенной части дела, по которой, говоря его же словами, «проделана гигантская работа». Однако в изоляторе сейчас лишь те, кого мы все видели по телевизору.
Кстати, об Унаняне и остальных преступниках. Ни одна политическая сила сегодня не интересуется их состоянием. Более того, как представитель АРФД Левон Мкртчян, так и Галуст Саакян из РПА, а также Мгер Шахгельдян, будучи еще председателем парламентской комиссии по внутренним делам, обороне и нацбезопасности, гордились тем, что ничуть не интересуются, в каких условиях содержатся те в изоляторе: знайте, мол, судьба этих законченных подонков нас не интересует. Понятное дело, никто не предлагает вязать для Наири Унаняна теплые носки, однако если честно взглянуть правде в глаза, то мы вынуждены будем признать: эти «законченные подонки» являются единственными носителями информации, которая может когда-нибудь пролить свет на организаторов преступления и множество других темых деталей. И должны быть созданы все условия для того, чтобы они выжили и жили.
Утверждения, что злодеяние совершилось если не с одобрения и при участии властей, то, как минимум, с их молчаливого согласия, актуальны и сегодня. Как ни удивительно, но эта зыбкая и конкретно не потвержденная информация, кажется, удовлетворяет всех: никто уже не требует агрессивно выявления всей истины по делу 27-го октября. Выявление действительных мотивов преступления, разоблачения его организаторов предполагает дальнейшие адекватные шаги. К чему пока не готова ни одна из сторон.