События, происходящие на нашем валютном рынке, многим не дают покоя. Особенно властям, которые что ни день выдумывают самые невероятные объяснения тому, почему день ото дня укрепляющийся драм не приводит ни к каким положительным результатам, а народ не высыпает восторженно на улицы, благословляя родные власти. Теперь даже власти частично признают, что над нашей экономикой нависла новая серьезная опасность. В результате усиления драма цены на нашем внутреннем рынке не только не снижаются, но и, более того, растут. Даже Центральный банк пытается получить законодательную льготу для того, чтобы удержать (а может, просто зафиксировать?) вышедшую за рамки запланированного инфляцию. Для обоснования роста цен в стрне власти апрбировали уже все причины: и ожидания низкого урожая зерновых в России и Украине, и рост цен на энергоносители и сахарный песок на мировых рынках…
Но, будто назло им, доводы эти отнюдь не всегда совпадали с реальным положением вещей. На крупных биржах сегодня действительно наблюдается ажиотаж. И как раз по причине падения цен на нефть, причем в беспрецедентных для последних десятилетий размерах – на 20%. Нашим властям и в голову не приходит искать причины роста цен в проводимой ими налоговой и таможенной политике. Когда спрашиваешь наших импортеров бензина, почему они не снижают цены соответственно мировым, то получаешь довольно обоснованный ответ. Акцизный налог на тонну завозимого бензина составляет 125 тысяч драмов, причем этот налоговый порог был установлен во времена, когда доллар стоил больше 500 драмов. И теперь размер этого налога, увеличивающийся по мере удорожания драма, не позволяет им снизить цены на внутреннем рынке. Импортеры бензина с гордостью упоминают, что два из пяти крупнейших налогоплательщиков страны – компании именной этой сферы. Однако выплачиваемые в бюджет налоги все равно включаются в стоимость бензина, и дорогой бензин удорожает и все остальные лтрасли экономики – от сферы услуг до продажи сельхозпродукции.
Из пресс-конференции, данной председателем Государственного таможенного комитета А. Аветисяном стало очевидно, что такой подход не уникальный случай, а скоординированная гсоударственная политика. Говоря об импорте, г-н Аветисян заметил: «У нас имеется здесь интересная динамика. Объем завозимых товаров увеличился на один процент, а средневзвешенный индекс таможенной стоимости в драмах – на 14,9%. Это обусловлено услением контроля за реальными инвойсными стоимостями товаров». А если проще, то это означат, что наши таможенники, взимая полгающиеся в госбюджет суммы, руководствуются отнюдь не представляемыми импортерами прейскурантами-инвойсами. Законодательство РА позволяет им не верить представляемыми импортерами документами и самостоятельно определять рыночную стоимость любого товара. Поступая так, таможенники не нарушают закона, поэтому обвинять их нельзя. Просто законодатель изначально определил, что армянский бизнесмен склонен обманывать родное государство, и наделил таможенников дополнительными полномочиями. А чем армянский бизнесмен хуже армянского таможенника, трудно сказать. Просто в основе данного закона лежит то наивное представление, что таможенник, в отличие от бизнесмена, государство обманывать не может. Я не знаю, насколько данный закон служит личному благосостоянию таможенников, но очевидно, что увеличение таможенных поступлений примерно на 20% за счет уточнения таможенных стоимостей становится серьезным фактором усиления инфляции.
Возникает своего рода странная экономическая спираль: с одной стороны рост таможенных поступлений обогащает государство, а с другой – благодаря росту цен обирает потребителя. Государственный служащий-таможенник заставляет импортеров платить более высокие налоги, а тот, в свою очередь, повышает цену на свой товар. И государство, и импортер остаются довольными этой сделкой, поскольку платить за все в конечном итоге приходится именно потребителю. То есть тому, кого экономисты называют народом.
Насколько эффективна такая политика в экономическом смысле, однозначно сказать трудно, ведь Армения, как ни крути, страна экономического абсурда. Мы, наверное, действительно уникальны в своей экономической политике. Повышение стоимости драма комиссия по тарифам не считает достаточным основанием для снижения цен на электроэнергию, газ, воду. Вот и получается, что производственная система республики, другие хозяйствующие субъекты и население платит за электроэнергию дороже, чем страна получает за экспорт той же электроэнергии. Исключительно потому, что внутренние цены на электроэнергию закреплены в день ото дня дорожающем драме, тогда как цена продаваемой той же Грузии электроэнергии – в иностранной валюте. Этот факт можно со спокойной совестью назвать примером экономического протекционизма – как бы ни уверяли наши власти международные финансовые организации и нас самих, что протекционизмом не занимаются. Кто-кто, но российский депутат Константин Затулин и иже с ним наверняка когда-нибудь заметят это. И пусть тогда наши власти оправдываются, что вовсе не намеревались облагодетельствовать других. И что они просто решили «обкатать» на сосбственном народе свою экономическую политику.