1. Не подлежит сомнению, что в каждом сегодняшнем армянине есть очень большая любовь к матери. Эта любовь у одних переросла в культ, у других в некий твердый закон в семейных или в социально-бытовых отношениях… Однако, в целом у нескольких поколений армян она оформилась в традицию.
2. Вершиной этой любви в искусстве мы видим творчество поэта Ованнеса Шираза, который посвятил этой теме почти целую жизнь, написав целую поэтическую книгу. Я говорю о поэте О. Ширазе, который выступает над другими в этом сопоставлении, действительно, как вершина айсберга, однако, надо помнить, что тема матери вошла в творчество многих художников, скульпторов, певцов и композиторов. Скажем, у живописцев Минаса Аветисяна или Ашота Ованесяна, у поэта Паруйра Севака; даже в далекой Америке этим заражены писатель Вильям Сароян, художник Аршил Горки или композитор Алан Ованнес все они создают ключевые для своего творчества произведения о матери. Этого не избегает и певец Шарль Азнавур с кинорежиссером Анри Верной во Франции…
3. Это мироощущение жизни было и пока остается одной из определяющих в национальном самосознании, хотя есть большая вероятность, что она будет наголову разбита жизнью «новых армян».
4. В чем смысл такого поклонения армян перед образом матери-армянки в современном эмансипированном и быстро меняющемся мире, который как бы заменяет саму Богоматерь? Каковы истоки, и каковы причины, побудившие для создания этого образа? Естественно, так было не всегда, хотя каждому армянину кажется, что это было вечно.
5. Действительно, тема матери, как национального символа, как важнейшей фигуры в жизни нации или общества, как перекресток самых важных человеческих отношений, как символ справедливости и добра, чистоты и трудолюбия мы видим у композиторов или поэтов, художников с середины сороковых годов ХХ века. Этого мышления нет даже у таких поэтов ХХ века, как В. Терян или Е.Чаренц, не говоря о западноармянских поэтов и композиторов. Совершенно отсутствует это мировосприятие и в Х1Х веке. В чем дело? И когда же она попадает в поле зрения сначала поэтов, а потом, возможно, общества? Этому делу, скорее всего, помогла восточная традиция ашугов… Но все по порядку.
6. Сначала тема матери обращает внимание армянского общества (как в Армении, так и в колониях) в двадцатые-сороковые годы, когда армянка-мать, спасала саму жизнь народа, его достоинство. Удивительно, но факт, что армянка после геноцида (между 1920-1930 гг.) рожала на пределе своих возможностей, восполняя тело нации, создавая будущее, которое должно было быть светлым и безоблачным. Армянка-мать своим мужеством, своим высоким назначением, как воспитателя нации, утверждала мир и порядок, когда спасала святыни из поруганной Западной Армении. Вспомним тысяч и тысяч армянок, чьими усилиями были спасены рукописи и святыни, иногда и ценой жизни собственных младенцев. Вспомним матерей в Советской Армении и в диаспоре, доброта и справедливость которых сохранили удивительную гармонию с миром, чтобы не озлобилась и не замкнулась в себе нация. Так начала рождаться фундаментальная наука и техника мирового уровня в армянских умах, так начала возрождаться культура… Однако случилось непоправимое – Вторая мировая постучалась в двери десятка стран, где жили беженцы-армяне, постучалась и в двери СССР, куда входила большая часть армянского народа. Опять на плечи армянки легли тяжелейшие обязанности матери и защитницы всего доброго и хорошего. Бедность может быть не унизительной (тысячи семей в 30-е годы пострадали от сталинских репрессий и коллективизации), ибо она дает возможность понять человеку и поколению цену куску хлеба, глотку воды и маленьким радостям, которые лепят образ человеческого существа изнутри и сопровождают его высокое назначение всю его жизнь.
7. Именно с этой войны пришли первые песни о матери, ее образ стал ключевым и у тогдашних ашугов. Тема матери усилилась и символом Победы, и в после военный период, когда появились репатрианты (1946-1947 гг.) из разных стран мира, которые, как правило, были сознательная часть диаспоры, не нашедшая себя в том обществе, и которая жила большой любовью к Родине. К этим событиям пришли и другие, горестные – 1949 году были сосланы тысячи и тысячи армян в Сибирь и Алтайский край.
8. Тема расширялась, приобретала в армянском обществе большое звучание. Но молодая жизнь новой Армении торжествовала. Страна, не смотря на все трудности, становилась сильной и процветающей. И, конечно же, эта жизнь должна была иметь именно такой символ счастья, защиты, доброты, и трудолюбия, как маяка и как высшего суда над несправедливостью внутри национального сознания. Армянка-мать с печальными глазами, с уставшими руками, не сломленная, гордая, не по времени постаревшая, но сострадающая и сильная – летит над всеми невзгодами и торжествуя несет справедливую армянскую жизнь в каждый дом…
9. И это увидел и почувствовал, а потом и осуществил в своем творчестве, прежде всего, Ованнес Шираз. Но две сильные с этих точек зрения поэтессы Сильва Капутикян и Маро Маркарян вторили Ширазу, как носители этих качеств внутри общества, раскрывая в своем творчестве общественное звучание этого поэтического образа. Можно сказать, что вся их поэзия есть хроника их публичной жизни, их публицистическое понимание материнского образа. Хотя они не достигли в народе того социального звучания, той остроты, на которую, своим образом отшельника и «отверженного поэта», поднялся Ованнес Шираз. С этих позиций брак Ованнеса Шираза и Сильвы Капутикян можно считать символичным, поучительным и роковым, ибо вскоре распавшаяся семья стала так же поэтической темой или метафорой внутри общества, и шире, в разлетевшемся по всему миру народе. С.Капутикян часто выезжала в диаспору (невиданное преимущество в тоталитарном СССР, и трагический и парадоксальный сюжет их жизни), куда не выпускали Шираза. И она своим внутренним оптимизмом, своим мужеством, всем своим женским существом и, конечно же, поэтико-публицистическим творчеством: развила и укрепила тему матери.
10. Конечно, этот образ, эта метафора, этот символ и культ носит в себе синдром геноцида, возможно, и не дал высоких образцов тончайшей и рафинированной поэзии, но надо помнить, что именно этот символ сохранил в наших сердцах чувство Родины, чувство Долга, Силу Добра и высокое назначение Человека – сострадать и не отчаиваться. Именно этот образ сохранил в нас человека, человеческое тепло и любовь к прекрасному, и Любовь как драгоценный огонь будущего. Так в глубинах человеческой души живет Надежда на человеческое счастье, которую жаждет эта Земля Армян и это Небо Откровений…