Что произошло на минувшей неделе в Кодорском ущелье – единственном районе Абхазии, оставшемся под юрисдикцией Тбилиси? В чем причины бунта, открывавшем наряду с операцией Израиля против «Хезболлы» практически все информационные мировые выпуски?
23 июня бывший уполномоченный президента Эмзар Квициани объявил, что в министерстве обороны запланирована операция по разоружению возглавляемого им военизированного формирования «Охотник», которое распоряжением министра обороны было расформировано год назад, но оружия не сдало. «Мы выходим из подчинения властям. В Кодори не вступит ни один посторонний вооруженный человек без нашего согласия», – объявил Квициани и поставил под ружье около 150 человек. Это, как говорят военные эксперты, серьезная сила – сотня вооруженных бойцов в родных горах имеет преимущество перед двух- или даже трехкратно превосходящим соперником.
Но тут возникает вопрос – а готовилось ли что-либо против «охотников» в МО? Ответа нет. Подразделения МО и спецотряды МВД «зашевелились» в направлении Кодорского ущелья только после объявления бунта. Оппозиция призвала власти к диалогу, власти от переговоров с бунтовщиками и «изменниками Родины» отказались. Информационная блокада Кодорского ущелья, устроенная на время операции, лишь добавила вопросов.
Только на второй или третий день после объявления неповиновения Квициани сформулировал внятные требования, которые подвигли его на мятеж: отставка министров обороны и внутренних дел Ираклия Окруашвили и Вано Мерабишвили, справедливое судебное разбирательство по делу Сандро Гиргвлиани – служащего одного из тбилисских банков, убитого после ссоры с высокопоставленными чиновниками МВД, улучшение социального положения жителей Кодорского ущелья. Власти, не обратив внимания на это, выдвинули ультиматум – немедленная сдача оружия в обмен на жизнь.
Сама спецоперация, как и мятеж горцев, тоже была странной. Согласно сообщениям, случайно погибла одна женщина, еще около 10 человек получили ранения, формирование «Охотник» частью сдалось правительственным соединениям, частью скрылось в местных лесах, а заблокированный было в какой-то пещере Квициани все-таки взял да и скрылся в неизвестном направлении. Министр ВД Мерабишвили утверждает, что он в России, российская сторона это опровергает.
Сразу после фактически бескровного (и, слава Богу) подавления мятежа власти приступили к выполнению третьего пункта ультиматума Квициани – направили в ущелье гуманитарный груз из президентского фонда. Глава Грузии Михаил Саакашвили распорядился до конца года перевести в ущелье абхазское правительство, изгнанное из Абхазии сепаратистским режимом. В Сухуми этим решением возмутились. «Если Тбилиси попытается это сделать, то мы установим свою юрисдикцию в ущелье», – пригрозил де-факто президент Абхазии Сергей Багапш.
Последствия же Кодорского бунта таковы. Власти записали в актив удачный исход, продемонстрировав силу и решительность. Теперь они, и без того относившиеся к политическим оппонентам, требовавшим переговоров с бунтовщиками, без особого уважения, вероятно, вовсе перестанут с ними считаться. Более того, эксперты не исключают, что власти попробуют использовать кодорские события для расправы с некоторыми из них. Уже арестован бывший шеф госбезопасности времен Эдуарда Шеварднадзе Ираклий Батиашвили, чью телефонную беседу с Эмзаром Квициани правоохранительные структуры расценили как оказание интеллектуальной помощи преступникам. Влиятельный депутат от правящего «Национального движения» Гиви Таргамадзе, обеспечивавший во время кодорского бунта желательный информационный фон, в одном из телеинтервью заговорил о «расшифровавших» себя врагах народа. В его список, кроме упомянутого Батиашвили, вошли политолог Паата Закареишвили из Республиканской партии, режиссер Гига Лордкипанидзе и бывший вице-премьер шеварднадзевского правительства Автандил Маргиани. Все они говорили о недопустимости применения силы и призывали власти к переговорам с повстанцами. Общественность – в напряженном ожидании дальнейших действий властей. Власти, похоже, пока в эйфории от кодорского успеха.