Министр обороны Серж Саркисян, а на днях и министр юстиции Давид Арутюнян пытаются разъяснить свое политическое будущее с помощью ставшего уже анахронистическим жанра ребуса. «Может быть, вступлю в Республиканскую партию. Посмотрим. Еще не ясно. Ясно станет через десять дней. Будет съезд – узнаем», – таков примерный смысл высказываний С. Саркисяна. И это при том, что республиканцы устами Галуста Саакяна уже заявили во всеуслышание, что они являются партией Сержа Саркисяна.
Из прозвучавшего на днях очередного конспиративного заявления Давида Арутюняна, согласно которому он займется активной политикой, поскольку «беспартийное положение» уже не для него, опять-таки трудно что-либо понять. Услышав подобные заявления, многие начинают страдать комплексом неполноценности: может быть, они просто не в состоянии уразуметь всю глубину высказанных мыслей?.. Впрочем, ошеломление длится недолго – уже очень скоро возродившаяся проницательность позволяет понять, что противоречивые мысли высокопоставленных государственных мужей являются всего лишь намеками, обращенными к неизвестному пока адресату. А поскольку, как уже говорилось, рядовому гражданину опять же не все ясно, то мы обратились к Ара Сагателяну – уже бывшему пресс-секретарю Давида Арутюняна, – чтобы понять, какую же из партий осчастливит министр свои личным членством?
«Давида Арутюняна я знаю и как друга, и как коллегу, – ответствовал Ара Сагателян. – Он обычно не делает необоснованных шагов. Создание партии он всегда считал бессмысленным. Если он решил заняться публичной политикой, то, думаю, примкнет к какой-либо партии. В самый последний момент он может принять решение, которое окажется для всех неожиданным. Ведь и мое заявление об отставке было неожиданным. Я научился этому у него». Скажем, не исключено, что Д. Арутюнян вдруг решит принять участие в выборах как кандидат-мажоритарий – как это случилось во время выборов в Верховный совет. Мы попытались также выяснить у А. Согомоняна, кого имел в виду Д. Арутюнян, говоря «моя команда» – работников возглавляемой им сферы, судей или замминистров? «Нет, – ответил экс-пресс-секретарь. – В его команде главным образом единомышленники и друзья, каждый из которых – специалист своего дела».
Вышеупомянутые маловразумительные заявления мы попросили прокомментировать Карапета Рубинян. Он (насколько мы могли увидеть, о Д. Арутюняне он говорил без особого восторга и даже с неприязнью) сказал: «Во всем этом я вижу признаки паники, ибо если мы, простые граждане, находимся в неопределенном положении, то это понятно: в Армении давно уже не ведется публичной политики. Сейчас это закулисная политика, и последствия ее уже сказываются на людей, находящихся в политике и у власти. Кочарян скоро уйдет (будь то в результате внеочередных выборов или по истечении срока президентства), и люди патыются застраховать свое будущее. Они давно уже выразили свое бурное желание остаться при власти и сейчас пытаются гарантировать свое будущее – уже без Кочаряна. А поскольку им тоже неизвестно, какие планы вынашивают в своих мозгах Кочарян или Серж Саркисян, то уже паникуют и не могут сориентироваться». По мнению нашего собеседника, именно в этом причина всего того, что мы видим воочию. Скажем, тратятся миллионы на создание партии, ни смысл, ни необходимость, ни цели которой никак не разъясняются. «Мы стали свидетелями очень мощного партийного движения, которое провалилось всего за день и само название которой мы успели уже позабыть – партии Арташеса Туманяна, – говорит К. Рубинян. – Сейчас мы стали очевидцами еще одного мощного «партстроительства» – «Процветающей Армении». Мы видим, в каких панических метаниях находится высшее, среднее и мелкое чиновничество. То заявляют, что у них имеется команда, не уточняя при этом, идет ли речь о команде по пляжному волейболу (кстати, она состоит всего из двух человек), или скажем, о хоккейной команде. Или говорят, что не исключают своего членства в какой-либо партии, не уточняя ее названия и вообще цели их пребывания в политике».
Но действительно ли трудно занимать высокий правительственный пост, оставаясь беспартийным, на что в последнее время ссылается Давид Арутюнян? На этот вопрос мой К. Рубинян ответил так: «Это было возможно, пока захвативший власть Роберт Кочарян заявлял, что его партия – это его народ. И стало очень модным, даже не являясь членом партии, под покровительством «папочки» занимать высокие должности. А сейчас и Давид Арутюнян, который уверен, что вполне благополучно руководил сферой юстиции, вдруг решил, что без членства в какой-нибудь партии уже невозможно. Если бы Кочарян остался на третий срок, подобное озарение Давиду Арутюняну и в голову бы не пришло. Происходит изменение условий: папа уходит, а значит, надо опять как-то приспосабливаться. Он видит, что Серж Саркисян входит в республиканскую партию… Заяви Саркисян, что его партия – это народ, Давид Арутюнян опять же не стал бы вступать в ту или иную партию. Жаль этого юношу, который до такой степени испортился на службе Кочаряну…»
Особенно интересно было бы рассматривать, а точнее, не рассматривать оппозицию как факто политической жизни, поскольку, как заметил К. Рубинян, «эта паника – чисто внутривластная паника, внутривластная пертасовка, и власть, составляя свои планы, не учитывает оппозицию как фактор. И я согласен с недавно высказанной Вазгеном Саркисяном мыслью, что такого типа страну и такого типа власть терпеть уже нельзя».
Что же касается удаления Кочаряна от власти в контексте карабахского урегулирования, то, по мнению нашего собеседника, для этого необходимо одно важное условие: должны найтись политическая сила, которая представит обществу альтернативу, свои подходы к разрешению конфликта, которая завоюет доверие народа и, используя этот рычаг, удалит Кочаряна. На наш вопрос, есть ли такая сила, Карапет Рубинян ответил: «Такой силы нет. По крайней мере, на данный момент».