В преддверии выборов каждый уважающий себя социолог считает своим долгом провести опрос – особенно телефонный. Такие опросы проводятся, как правило, днем, когда дома остаются одни женщины и дети. М на основе ответов домохозяек, одной рукой помешивающих суп, а другой прижимающих к уху телефонную трубку, социологи пытаются составить представление о том, с какой активностью армянский избиратель пойдет на избирательные участки выбирать депутатов парламента. Однако вместо того, чтобы задавать вопросы замотанных домохозяйкам, стоит прежде всего вспомнить, какую активность проявили избиратели на выборах, скажем, префекта общины Ачапняк: на участки пришло всего-то 16% избирателей!
Утверждать, что выборы в органы местного самоуправления не сравнить с парламентскими и тем более президентскими выборами, что масштабы тут совершенно другие, по крайней мере самообман. 16 процентов – вот точный показатель того, как наш электорат относится к своему выбору и выборам вообще. Пассивность эту не следует, наверное, объяснять также лишь усталостью или разочарованиями нашего народа, тем более, что психологи находят иное объяснение равнодушия армянского народа: приспособленчество, то есть конформизм. И хотя конформизм, по мнению психолога Карине Налчаджян, явление универсальное и присущ всем народам, весь вопрос состоит в том, с какой именно степенью морального развития данного народа связывается этот конформизм. “Основная часть нашего общества живет в соответствии с “условной моралью”: я тебе, ты – мне. Часто говорят, что уровень образования и морали не связаны друг с другом, что человек может быть необразованным, но высокоморальным (такое тоже бывает). Тем не менее, исследования современных ученых показали, что высокий уровень знания диктует и более высокую степень морали. Однако наше общество сейчас живет в такой нравственной атмосфере, что и без картошки или упаковочной бечевки пойдет за Гагиком Царукяном…” – утверждает она.
С нашим замечанием, что сила, удерживающая народ от ложных ценностей, от “условной морали”, то есть интеллигенция, сегодня дискредитирована, что в политическом поле очень мало здоровых сил, Карине Налчаджян согласилась лишь частично: “Дискредитировано же самое понятие “авторитет”. Даже стесняешься сказать про кого-либо, что этот человек – авторитет: сразу понимают совершенно другое. А ведь действительно есть авторитетные люди, думающие о своей стране, о перспективах народа, но голос таких людей часто не воспринимается, ибо их речь не примитивна, да и говорят они не на жаргоне, а значит, и непонятна для нашего общества с низким образовательным цензом. Сложное, умное, богатое слово не понятно, не воспринимается, ибо словарный запас людей стал очень бедным”. Часто звучащая в прессе, в аналитических политических статьях мысль, что оппозиция слаба, что исход все равно уже выборов предрешен, считает она, порождает в обществе чувство безнадежности и пассивности. Мы, однако, предполагаем, что причиной этих чувств является все же необходимость выбирать меньшее из зол (даже в буквальном смысле), в том, что народ словно бы не готов защищать даже свое избирательное право. Утверждения, что будут фальсифицированы и эти выборы, а значит, народ выйдет на улицы, по мнению К. Налчаджян, не слишком обоснованы. “В каком случае можно вывести народ на улицы? – спрашивает она и сама же отвечает: – Когда есть разница между добрыми и злыми силами. Правда, добро и зло не политические категории, однако они все же категории политической и социальной психологии. В нашем политическом поле дифференциации этих сил на добрые и злые нет. И в стане власти, и в лагере оппозиции они словно бы смешаны. И постоянные утверждения, что оппозиции у нас нет, что она ничего не делает и ничего не в силах добиться, являются просто одним из способов воздействовать на умы людей. Действительно, почему у оппозиции ничего нет? Среди стоящих у власти немало достойных презрения людей, но есть ведь и светлые личности! И как бы хорошо ни работали сегодня имиджмейкеры, как бы ни прилизывали прически и не пудрили лица деятелей, эти элементы у нас в Армении не срабатывают. В Армении, по моему мнению, народу больше по душе “Процветающая Армения”. В представлении народа олицетворением “добра” и “доброго” является Гагик Царукян. Так, например, недавно я слушала Вазгена Манукяна и восхищалась им: его политический анализ исключительно точен. И в то же время я понимала, что такого типа деятеля многие не воспримут. Ясность мысли у нас не в почете, поэтому за ним не пойдут”. По мнению психолога, одного лишь фактора справедливости уже недостаточно для того, чтобы пробудить людей от дремы. Не объединят и не выведут людей на улицы даже социальные проблемы. По мнению психолога, не воодушевляют народ и внутриполитические процессы. “Наш народ может встряхнуть и поставить на ноги грозящая извне опасность. Следовательно, сегодня наибольшие перспективы имеются у тех сил, в идеологии которых заложены патриотические положения, то есть те, кто попытается консолидировать народ вокруг, скажем, идей не уступать территории, не идти на серьезные уступки по вопросу Карабаха и т. д. Наши власти интуитивно чувствуют, откуда им грозит реальная опасность. Опасны не те, кто утверждает, что власти воруют, грабят страну. Однако как только появилась сильная патриотическая сила, скажем, Жирайр Сефилян, как ее тут же изолировали от общества, поскольку знали, что она представляет действительную опасность. Люди прекрасно чувствуют, какие именно патриотические выступления искренни, и именно за такими людьми пойдут”.