Трудно сказать – пошли бы грузинские власти на обострение с Россией, если б точно знали, какие последствия вызовет «шпионский скандал». Первые лица Грузии уже неделю как завороженные повторяют – от введенных санкций сама Россия и пострадает, говорят о нарушении прав человека, обвиняют Москву в фашизме и т.д. Но все это бессмысленно. Также как и осуждения российской политики в отношении Грузии, а точнее ее антигрузинской политики Америкой и Европой. Очевидно, закончилось время, когда Москва вынуждена была считаться с Вашингтоном, Парижем, Берлином, Лондоном и т.д. Она себя вновь почувствовала равновеликим игроком, и считает: если США могут менять режим в Ираке чуть ли не только потому, что Саддам мог обладать химическим оружием, то почему бы не выкрутить руки, не попытаться перебить хребет стране, которая, по ее (московским) этическим понятиям, ведет себя недостаточно почтительно? Поговаривают, что примерно в этом духе ответил Кремль Белому дому, когда тот начал заступаться за патронируемый Тбилиси. А заодно Кремль (это уже общеизвестно и признается в самих Штатах) в довольно жестком тоне указал Белому дому о недопустимости поощрительной политики в отношении грузинского революционного правительства, которое «совершенно потеряло трезвое восприятие мира». И Вашингтон адвокатский пыл поумерил. Не потому что испугался гневной отповеди Москвы. А потому, что Москва ему крайне необходима в разрешении иранского вопроса. Европа же в направлении российско-грузинского кризиса по большому счету ограничивается призывами прекратить опасное раскачивание лодки и предлагает себя в качестве посредника в переговорах. Почти нейтральная, со слабо проявляемыми симпатиями к Грузии позиция Старого Света понятна – он сильно зависит от российских энергоносителей. А ну как Путин или Иванов обидятся перед грядущей зимой? Поди, объясни своему населению внезапное подорожание газа или его отсутствие тем, что за «какую-то» Грузию заступились. Это, конечно, утрированно. Но показательно правы оказались те политологи и политики, кто в кулуарах или открыто призывал Саакашвили и его команду не лезть на рожон в отношениях с Россией – никто в омут Грузию спасать не бросится. Однако грузинские лидеры этим призывам не вняли и продолжили «задиристые игры».
Можно сколько угодно твердить о том, что Россия от своих санкций же и пострадает, пускаться в сомнительные рассуждения и доходить до совсем уж парадоксального вывода, что введенные санкции принесут Грузии пользу, что Россия подрывает свой авторитет и т.д. Это из того ряда, что и крики: «Халва! Халва!» – во рту слаще не станет. Очевидно, что Россия от введенных санкций если и пострадает, то несравненно меньше Грузии. Введенные санкции никакой пользы Грузии, конечно, не принесут – в экономическом плане точно. Только эмбарго на вино, минеральную воду и сельскохозяйственную продукцию уже нанесло 40-миллионную (естественно, в долларах) брешь в грузинском бюджете; известно, что «Газпром» вдвое повышает стоимость газа для Грузии. Спорно и то, что все это консолидирует грузинское общество – на этот счет четкий ответ можно получить от оставшихся в Грузии сотен тысяч семей гастарбайтеров, из России присылающих денег на жизнь, самих гастарбайтеров, которые не сегодня-завтра лишатся работы и будут депортированы в Грузию, а то и просто грузин, уже давно живущих или даже родившихся в России – финансовые инспекции вплотную заинтересовались деятельностью и доходами скульптора Церетели и писателя Чхартишвили, более известного как Акунин, прикрыли рестораны и увеселительные заведения, к которым имели отношение грузины, и на очереди – другие предприятия. Об отмене всех видов транспортного сообщения, прекращении выдачи виз и говорить не стоит. Все это, как сказал бывший госминистр по урегулированию конфликтов Георгий Хаиндрава, сидящих на высокой должности в больших кабинетах людей мало коснется, но уже вовсю коснулось простых граждан.
Что же делать? Бывший президент Эдуард Шеварднадзе, худо-бедно находивший общий язык с Кремлем, выход видит только в переговорах. Причем скорейших. На страницах местной прессы он выразил очень серьезные опасения по поводу дальнейшего развития событий. Его очень тревожит заявление министра обороны Иванова о том, что Москва не даст в обиду своих сограждан и ответит адекватно показательно и назидательно. «Что означают слова Иванова? Известно, что населения Абхазии и Южной Осетии обзавелись российскими паспортами, т.е. являются гражданами России, как бы к этому не относилось грузинское руководство. В Тбилиси то и дело раздаются обещания встретить Новый год в Цхинвали. Чем это чревато – расшифровывать дополнительно не стоит», – рассуждает патриарх грузинской политики.
Но как устроить переговоры? Путин уже один раз отказал Саакашвили. Амбициозное грузинское руководство признавать какие-то ошибки, идти на попятную тоже не собирается. А если даже вдруг и решится на такое, то совсем не факт, что Москва захочет разговаривать, а не продолжит показательную порку, которой, ввиду колоссальной разницы «весовых категорий» в общем-то себя же изрядно унижает. Да и не скрывают уже кремлевские политтехнологи, что поставили перед собой цель сменить ненавистный режим Саакашвили. Раздаются даже открытые призывы типа, если американцы заслали немногочисленную «зондеркоманду», которая взяла с постели тепленького генерала Норьегу и привезла в Вашингтон, то, что мешает это же сделать с Саакашвили – русские спецназовцы американским «гусям» в подготовке никак не уступят.
Но что Саакашвили? Кого вместо него? В том-то и дело, что подходящей пророссийской кандидатуры в Грузии нет. Ну не беглый же экс-министр ГБ Георгадзе, осевший в Москве?! Или одиозные фигуры из окружения бывшего председателя Верховного совета Аджарии Аслана Абашидзе, в той же Москве нашедшие пристанище?! Искать подходящую фигуру, растить ее в самой Грузии? Это надо было делать много раньше. Сейчас же ситуация такая, что малейшая поддержка из Москвы самого незапятнанного и, скажем, в определенной степени популярного грузинского политика сведет популярность и рейтинг этого политика к нулю. И, похоже, реально правы те, кто считает, что восстановление нормальных отношений – дело не сегодняшнее и не завтрашнее, и вспоминают при этом Моисея, водившего народ по пустыне, пока не появилось новое поколение.